"Предлагаемый . . . подход базируется на ряде исходных допущений, важнейшее из которых - признание музыкального языка системой, реализуемой в музыкальной речи, то есть признание того, что множество наблюдаемых нами текстов представляет собой вторичное явление - манифестацию, как бы результат работы некоторого генеративного устройства, представляющего собой структуру. Конечной целью исследования оказывается поэтому создание модели такой структуры, объективным аналогом (оригиналом) которой является определенная система мышления, определенная "настройка" музыкального сознания композитора и слушателей, позволяющая, с одной стороны, создавать правильные (с точки зрения данной системы представлений) тексты, а с другой стороны - понимать эти тексты (то есть обнаруживать в них структурные связи). Данную идеальную структуру мы будем называть музыкальным языком. ... В системе музыкального языка можно . . . выделить уровень звуков, уровень звукосочетаний - гармонический, уровень тональностей (мы будем называть его тональным уровнем). . . . В ряду . . . исходных допущений, на которые опирается структурный подход, важное место занимает также понятие изоморфизма уровней системы. Предполагается, что строение всех уровней системы в принципе сходно, подчинено одним и тем же закономерностям, при всем различии тех конкретных элементов, которые образуют тот или иной уровень, и в связи с этим оказывается возможным рассматривать структуру любого уровня не как совершенно специфическую по отношению к другим аналогичным структурам, но как частную реализацию общего для всех уровней принципа построения. . . . Итак, мы предлагаем рассматривать гармонические функции и тональности как разные и притом взаимно соотнесенные уровни одной системы. Следствием этого является понимание тональности в целом как некоего аналога гармонической функции, а системы тональностей - как аналога внутритональной системы функций. При этом на более высоком уровне естествено предположить большую обобщенность, отвлечение от некоторых признаков, существенных для более низкого уровня, снятие некоторых ограничений, действовавших в пределах последнего. . . . Свою задачу мы видим не просто в проведении принципа изоморфизма, но в следовании этому принципу на подлинно функциональной, структурной основе, при которой под функцией будет пониматься инвариант, характеризуемый в системе определенными отношениями к другим инвариантам, а в тексте - определенным "типом поведения", то есть определенным способом сочетаемости. Поэтому все элементы текста, обнаруживающие однородную дистрибуцию, признаются манифестаторами одной функции." [Б.М.Гаспаров, VII, (1975), 217-219; 7.15.]